Уходящий год определенно войдет в корпоративную историю Lotte Group, пятого по величине холдинга Южной Кореи. Lotte, отмечающая в 2017 г. 50-летний юбилей своего бизнеса в Корее, весной этого года открыла в Сеуле 555-метровый небоскреб Lotte World Tower, одно из самых высоких зданий в мире, в котором разместилась штаб-квартира Lotte Group, «лучший отель в Корее» под новым брендом Signiel, люксовые апартаменты, магазины, рестораны и проч. Открытие Lotte Tower имеет символическое значение не только для Lotte Group, но и для всей Южной Кореи, ибо до сих пор самое высокое здание на Корейском полуострове располагалось в столице КНДР Пхеньяне, а соперничество и противостояние двух стран и двух режимов во всех областях идет уже более полувека.
И в этом году противостояние серьезно обострилось. Северная Корея начала испытания ракет, потенциально способных нести ядерное оружие и достичь территории США. Южная Корея, связанная с США договором о безопасности, разместила на своей территории американский противоракетный комплекс. По злой иронии судьбы этот комплекс был размещен на территории гольф-клуба, принадлежащего одной из компаний Lotte – группа передала участок корейскому правительству. Коммунистический Китай, исторически поддерживающий коммунистическое правительство КНДР, счел это недружественным шагом; в магазинах Lotte в Китае тут же обнаружились нарушения (группе пришлось закрыть большую часть из них), а китайским туристам (дающим львиную долю выручки магазинам Lotte duty free в Южной Корее) было настоятельно не рекомендовано посещать соседнюю страну. Оборот гипермаркетов Lotte в Китае в III квартале этого года рухнул до $278 000 по сравнению с $264 млн за тот же период 2016 г., сообщает Reuters. Китайские туристы в 2016 г. обеспечили корейским магазинам Lotte duty free около 70% оборота, писала сингапурская газета The Straits Times.
Параллельно в Южной Корее идет расследование коррупционного скандала, связанного с финансированием крупнейшими компаниями страны Цой Сун Силь, подруги президента страны Пак Кын Хэ, занимавшей этот пост до марта 2017 г. Пак была подвергнута импичменту, а следователи начали с пристрастием изучать бухгалтерию чеболей.
Многопрофильный холдинг
Основатель: Шин Гёк Хо
Финансовые показатели (2016 г.):
выручка – $76,3 млрд,
операционная прибыль - $4,7 млрд.
Первая компания была основана в 1948 г. в Токио. В Южной Корее работает с 1967 г. с момента создания кондитерской фабрики Lotte Confectionery. Сейчас Lotte Group ведет бизнес в 30 странах и объединяет более 60 компаний в области ритейла, девелопмента, производства продуктов питания, химической промышленности, гостиничного бизнеса, финансов, страхования и т.д.
В августе по делу о коррупции был осужден на пять лет тюрьмы вице-президент Samsung Electronics Ли Чжэ Ён, фактический руководитель компании и наследник империи Samsung (холдинг оспаривает этот приговор, сообщает Reuters). А в пятницу, 22 декабря, сеульский суд огласил решение по делу руководителей Lotte. Основатель группы 95-летний Шин Гёк Хо осужден на четыре года за злоупотребление доверием и растрату, но не был заключен под стражу по состоянию здоровья, передали информагентства. Его сын, председатель правления Lotte Group Шин Донг Бин, был также признан виновным в злоупотреблении доверием и растрате и приговорен к 20 месяцам тюрьмы с отсрочкой приговора на два года (прокуроры просили по этому делу для Шина 10 лет лишения свободы; следствие по делу о финансировании Цой Сун Силь продолжается, прокуроры просят четыре года, сообщило Reuters). То, что суд не стал лишать руководителя Lotte Group свободы, – очень позитивный итог для компании, единодушны аналитики в Южной Корее: это позволит группе сохранить управляемость в условиях, когда ее бизнес несет потери из-за проблем с Китаем.
Как ни цинично это звучит, от проблем, которые испытывает Lotte в Корее, может выгадать Россия: как минимум часть корейских денег вместо Китая могут быть вложены в нашей стране. Собственно, это уже происходит: в этом году группа открыла отель в Санкт-Петербурге, купила гостиницу во Владивостоке и удваивает мощности своей кондитерской фабрики в Калуге – совокупные инвестиции Lotte Group в России превысят $2 млрд. Об этом «Ведомостям» рассказал Шин, посетивший Санкт-Петербург осенью этого года. Интервью проходило в новом Lotte Hotel St. Petersburg.
– В декабре 2015 г. я получил от президента России орден Дружбы. И тогда я пообещал господину Путину, что до конца 2017 г. мы вложим в Россию $500 млн. Но в действительности мы удвоили эту сумму: до конца этого года в Россию будет вложен $1 млрд. Часть этих инвестиций – этот петербургский отель.
555-метровый, 123-этажный небоскреб Lotte World Tower был открыт в этом году после более 20 лет согласований и строительства, топ-менеджмент Lotte во главе с Шин Донг Бином переехал в новую штаб-квартиру в августе 2017 г. Но большую часть здания будут занимать общественные помещения – торговый центр, отель, рестораны... «Небоскреб уже стал одной из главных туристических достопримечательностей Кореи. А через два-три года Lotte World Tower будет привлекать в Корею 100 млн туристов в год – это вдвое больше, чем все население Кореи, – говорит Шин. – Из них 20 млн будут иностранными туристами. Потому что помимо небоскреба в комплекс входит торговый центр – сейчас он четвертый по размерам в мире. Это очень привлекательный туристический объект, и благодаря этому сооружению очень многие люди заходят приехать в Корею».
– Больше. Считая кондитерскую фабрику в Калуге, бизнес-центры в Москве и отели, инвестиции Lotte в России – более $2 млрд.
– Сейчас мы выпускаем в Калуге Choco-Pie на одной производственной линии, но в настоящий момент мы удваиваем мощности – это произойдет до конца декабря. Кроме того, мы монтируем линию по выпуску конфет – она будет закончена в начале следующего года. Наш кондитерский бизнес развивается в России очень хорошо.
– Да.
– Мы находимся на финальной стадии покупки существующего отеля во Владивостоке. (4 декабря на сайте администрации Приморского края появилось сообщение, что Lotte выкупила 5-звездочный отель во Владивостоке, ранее принадлежавший компании Hyundai. – «Ведомости»).
– Да. Кроме того, достраивается отель в Самаре (которым Lotte Hotels будет управлять по контракту. – «Ведомости»), он должен быть открыт в марте-апреле – мы должны сделать это до начала чемпионата мира по футболу.
– (Улыбается.) Думаю, да. Ен Док Сон повышен, назначен заместителем председателя правления Lotte Group и теперь отвечает за подразделения сферы услуг в группе, включая отели, магазины duty free и проч.
Генеральный менеджер петербургского отеля Уве Кунц – австриец, раньше работал в Москве. Мы инвестируем не только в оборудование, мы хотим больше инвестировать в людей.
– Мы начинали как кондитерская компания, и мы знаем, что брендинг – одна из самых важных вещей. С тех самых пор мы диверсифицировали наш бизнес – у нас есть отели, розничная торговля и др., но все наши бизнесы, за исключением нефтехимии, – в2с. А в бизнесе с конечными покупателями брендинг – ключ к успеху. Основные потребители нашей кондитерской продукции – дети. Но дети вырастают и становятся посетителями наших магазинов, могут жить в квартирах, построенных нами, останавливаться в наших отелях... Поэтому мы и говорим о создании пожизненных ценностей.
– В этом году наши продажи должны достичь $100 млрд. Но я думаю, что гораздо важнее концентрироваться на [укреплении] ценности бренда, а не просто на цифрах продаж.
– У нас была довольно сложная структура. Дело опять-таки в том, что мы начинали как кондитерская фабрика, а это не огромный бизнес. По мере того как мы росли, у нас появлялись новые и новые дочерние предприятия, которые инвестировали в бизнес. Многие [работающие на фондовом рынке] в Корее считают, что у нас очень сложная корпоративная структура. Лично мне так не кажется (смеется), но людям вне компании видится именно так. Значит, надо менять структуру циркулярного холдинга, когда компания А владеет компанией B, компания C – D, а компания D – A. Требуется структура холдинга, которая будет понятна людям, фондовому рынку: кто за что отвечает. Прозрачность очень важна.
– Что касается контроля – не важно, сколько у меня акций холдинга – 10 или 30%. Доверие наших работников и наших клиентов, доверие правительства гораздо важнее.
– В Корее – не очень, потому что мы так живем уже 50–60 лет. Но для многих японцев это сравнительно новая ситуация: вечером в Санкт-Петербурге я смотрел выпуск новостей японского телевидения, там постоянно шли предупреждения: «Ракета летит!», «Ракета летит!»
– Да, в первую очередь в магазинах duty free. Думаю, некоторое снижение числа туристов в Корее из Японии и США произошло именно из-за этого.
– Да, но это был вопрос национальной безопасности. И когда правительство обращается к частной компании с просьбой передать ему участок земли ради национальной безопасности, не думаю, что частная компания может отказать правительству.
– 87 из 99.
– Потому что покупателей не стало. Плюс из-за логистических проблем: если в каком-то из городов у нас было закрыто 9 аутлетов из 10, то поддерживать функционирование последнего не было возможности.
– Это было в марте – апреле этого года, но с августа ситуация начала выправляться.
– Думаю, что это будет продолжаться еще какое-то время. Поэтому мы собираемся продать все наши [дискаунтеры] Lotte Mart в Китае, а остальные магазины будут закрыты. Я очень сожалею об этом, потому что мы давали работу [в Китае] почти 20 000 человек.
– Сейчас у нас три кондитерские фабрики в Китае, одна должна быть закрыта. Что делать дальше, мы пока не решили.
– У нас было три гостиничных бренда: Lotte Hotels («5 звезд»), Lotte City Hotels («4 звезды»), L7 – это отели для молодежной аудитории, которая останавливается на более длительный срок – не на два дня, а, например, на неделю (первый отель L7 открыт в Сеуле, два следующих открываются в Корее в декабре-январе. – «Ведомости»). Signiel – это первый 6-звездочный отель.
– Нет. Но Signiel – это лучший отель в Корее и, возможно, во всем мире. Отель предоставляет возможность круглосуточного питания, номера убираются несколько раз в сутки... Такого рода сервис очень востребован у бизнесменов.
– Сейчас она чуть более 50%. Думаю, понадобится около двух лет, чтобы добиться 80%-ной загрузки, – это тот уровень, к которому мы стремимся.
– Да, он будет тоже располагаться в небоскребе, который должен быть построен в 2019 г.
– Думаю, да. Я хочу посмотреть, как рынок отреагирует на структурные перемены в нашей группе – создание новой холдинговой компании Lotte Holdings. Следующим шагом может стать IPO гостиничного подразделения. Может быть, в 2018 г., но все зависит от рыночной ситуации.
– Как я уже говорил, теперь мы не ориентируемся на объем продаж. Качество продаж гораздо важнее. Под каким мы будем порядковым номером в списке гостиничных сетей, меня не очень волнует. Гораздо важнее – удовлетворенность клиентов.
В этом году мы открыли семь новых отелей, включая отель на морском курорте Сокчхо (он в 30 минутах езды от Пхенчхана, столицы Олимпийских игр – 2018, так что зимой можно жить там и ездить в горы), и горнолыжный курорт под Токио. Для открытия этих отелей нам пришлось привлекать заемные средства, что сказалось на нашей отчетности, – в том числе и поэтому проведение IPO в этом или следующем году не выглядит целесообразным. В будущем году, думаю, мы откроем два новых отеля.
– В начале следующего года, пока там ремонт. Время, которое проходит по дороге на работу и обратно, выброшенное. Переехав, я сокращу это время до 20 секунд.
– (Смеется.) Могу и на то и на другое.
– Секрет.
– Это тоже конфиденциальная тема. У нас есть специальное подразделение, которое занимается продажами, и даже мне не докладывают, кто именно покупает. Как я понимаю, многие покупатели – иностранцы: китайцы, японцы. Может быть, русские (смеется).
– Я учился в MBA в Колумбийском университете, когда New York Palace Hotel был достроен (его хозяйка, Леона Хелмсли, была королевой скандалов – помните, она завещала миллионы долларов своей собаке). У отеля прекрасное расположение, а особую ценность ему придает построенный в XIX в. Villard Mansion, ныне являющийся частью отеля. Тогда у меня не было денег, чтобы посещать такой роскошный отель, – я ни разу не заходил внутрь. Обычно, когда намечаются подобного рода сделки, надо посылать людей, все проверять. Но я прекрасно знал, что это за отель, поэтому, как только услышал, что он продается, тут же его купил.
– Обычно очень медленно. Когда мы начали переговоры о покупке нефтехимического подразделения у Hyundai, я был с первого дня уверен, что нам нужно купить этот бизнес. Но на это у нас ушло 10 лет.
– Я работал инвестиционным аналитиком в Nomura, а основной принцип инвестиций: покупай дешево, продавай дорого. Правда, многие люди поступают наоборот: покупают дорого, продают дешево (смеется).
Самая простая сделка – [покупка нефтехимического бизнеса] в Индонезии, спустя всего 1,5 месяца после краха Lehman Brothers. Банк разорился в середине сентября 2008 г., а мы свою сделку в Индонезии закрыли в конце октября 2008 г. У нас просто не оказалось конкурентов – все заняли выжидательную позицию, а мы смогли купить намного дешевле, чем предполагали изначально. Тогда одна корейская газета написала, что я сошел с ума, если трачу такие деньги во время новой Великой депрессии, но это оказалась отличная инвестиция. А самая сложная была как раз покупка Hyundai Petrochemical.
– Я думаю, что во многих секторах [промышленности] существует избыточное предложение. И многие отрасли переинвестированы во многом из-за китайских государственных корпораций. А вот в нефтехимию больших инвестиций не делалось (в том числе по экологическим соображениям). Поэтому нефтехимия в отличие, например, от сталелитейной промышленности являет собой хороший рынок на годы вперед. К тому же ситуация [с сырьем] поменялась: вместо того чтобы использовать нефть, мы можем использовать сланцевый газ, т. е. издержки становятся очень привлекательными.
В прошлом году мы открыли газохимический комплекс в Узбекистане. Мы строим завод по производству полиэтилена, сырьем для которого будет сланцевый газ, в Луизиане, США, – он должен быть сдан в начале 2019 г.
– (Смеется.) Несколько лет назад мы рассматривали Татарстан, Казань, но не сложилось.
Но мы всегда ищем новые возможности. Сейчас нефтехимическое подразделение дает 25% выручки всего нашего бизнеса. И нефтехимия растет быстрее, чем наш потребительский бизнес. Два года назад мы купили химический бизнес Samsung, благодаря этому у нас появились заводы в таких странах, как Венгрия, Мексика. До этого мы поставляли пластиковые детали в основном автомобильным компаниям, но сегодня работаем и с производителями электроники – например, некоторые пластиковые детали в смартфонах и телевизорах Samsung делаем мы. И это дает нам хороший потенциал роста.
– Вьетнамское правительство тоже хочет получать современные технологии, в том числе технологии экологичного города, в котором эффективно потребляется энергия, нет проблемы мусора... Эти проблемы ассоциируются в первую очередь с крупными городами. Мы организовали консорциум с корейскими и японскими компаниями, чтобы решить эти проблемы и создать модель нового города. Контракт с правительством я подписал около месяца назад, первая фаза проекта должна быть закончена в 2022 г., вторая – в 2025 г.
Если мы будем успешны, то мы хотели бы предложить такую дружелюбную к экологии модель комплекса, включающего квартиры, отель и торговый центр [другим городам]. Например, в Lotte World Tower – 123 этажа. Обычно небоскребы не слишком энергетически эффективны, поскольку многочисленные лифты потребляют много энергии. Но в нашем небоскребе 69 лифтов, и тем не менее он смог получить награду за энергоэффективность. Рядом с небоскребом протекает река – зимой она сравнительно теплая, летом – сравнительно холодная. И мы совместно с другой корейской компанией придумали систему, как использовать это, чтобы также экономить энергию. Подобного рода решения применимы во всех странах, в том числе и в России, не обязательно в новых городах, но и в уже существующих.
Например, внешние стены петербургского отеля мы сохранили – они датируются, если не ошибаюсь, 1847 г. Но внутри все самое новое и современное, здание очень энергоэффективное. И такого рода технологии я готов предложить и России, и Вьетнаму. А заботиться о сохранности окружающей среды – это обязанность каждого, я в этом уверен.
– Да, наша корейская компания. В отличие от России Корея импортирует 100% нефти, поэтому мы с самого начала были озабочены проблемой энергоэффективности. Думаю, здесь у нас есть ноу-хау.
– Надеюсь. Также мы предложили новый сервис по доставке товаров. Теперь в Корее работают все, включая женщин, и доставку товаров на дом днем организовать невозможно, потому что их некому принять – все на работе. Поэтому мы предлагаем доставку товаров, купленных онлайн, в ближайший к покупателю магазин у дома, например 7-Eleven, откуда их можно забрать круглосуточно. Мы называем это одним из элементов многоканальной системы продаж.
– Да, у нас есть компания Lotte Data Communication, которая специализируется на таких разработках.
– Один универмаг – это ничто. Нужно или несколько универмагов, или сочетание с онлайн-торговлей. Мы должны хорошо подумать над нашим московским универмагом и решить, какими будут наши следующие шаги в этом направлении.
– Потребительский бизнес завязан на внутренний спрос и зависит от экономической ситуации [в стране]. И обычно он находится в противофазе к энергетическому и нефтехимическому. То есть с точки зрения портфолио группы они очень хорошо дополняют друг друга.
– Большую часть времени я уделяю розничному бизнесу, потому что он радикально меняется по всему миру, переходит из офлайна в онлайн. Совместить это, создать многоканальную систему продаж – для нас это важная задача. Недавно мы начали онлайн-продажи в Индонезии и во Вьетнаме, этот бизнес растет.
Офлайн-торговля будет в определенных масштабах замещаться электронной коммерцией – мы это уже видим в США на примере Amazon, Wal-Mart и универсальных магазинов. И можно предположить, что тот же тренд проявится в Корее и других странах.
Поэтому в связи с развитием онлайн-торговли брендинг приобретает еще более важное значение: ваша популярность как торговой площадки зависит от того, доверяют вам покупатели или нет. В онлайн-торговле победитель забирает все: в США Amazon продает все и всем.
– Корея помешана на образовании. Молодежь фонтанирует идеями, некоторые из них могут оказаться очень перспективными. Мы хотели бы реализовать эти идеи в Корее. Но идеи у молодежи есть, а финансирования часто не хватает. А инвесторов у нас в отличие от США недостаточно. Я хотел поддержать [перспективные идеи]. Ну и заработать тоже (смеется). С самого начала я верил, что это очень хорошо для общественного блага. Но мы думаем, что и прибыльность тоже хорошая.
– Да. Кроме того, в Lotte в Корее работает 120 000 человек, ежегодно много людей выходят на пенсию. Мы представляем этих людей, имеющих 30–40-летний опыт работы в большой корпорации, стартапам, они могут выступать в роли менторов, советников или даже финансовых директоров. И это могут быть очень интересные сочетания.
– Только для корейского. Но сейчас мы создаем венчурный фонд со значительно большим ресурсом.
– Я думаю, что многое из того, что происходило в Японии, повторяется потом в Корее. Самая большая проблема Японии – старение населения. В Корее сейчас один из самых низких уровней рождаемости в мире – 1,1 [ребенка на семью], даже в Японии он выше. То есть население Кореи будет стареть еще быстрее, чем население Японии. Нынешний 2017 год – пиковый для Кореи по численности экономически активного населения в возрасте от 15 до 65 лет, начиная со следующего года цифра пойдет вниз. То есть это отрицательный фактор для роста ВВП. В этом году Корея вряд ли достигнет 3%-ного роста ВВП, скорее всего, он будет 2% с десятыми. А в ближайшем будущем будет 1%-ный рост или даже падение. То есть мы идем тем же путем, что и Япония.
Я знаю многих японских бизнесменов – они очень способные, очень хорошо образованные, но они никому не хотят бросать вызов. Плюс их культурные особенности – нежелание конфликтовать с истеблишментом.
В Корее же есть дух борьбы. Думаю, это один из факторов, который объясняет наш экономический рост.
– Во многих японских компаниях менеджмент нижнего и среднего звена очень силен, и распоряжения высшего руководства могут не исполняться. Корейские компании – как армия: если приказ отдан, все пошли его исполнять. Это причина, почему корейские компании так быстро выросли. Но, согласен, это может нести проблемы.
Андерсен стал членом правления, и это очень хорошо. Еще пять лет назад у нас была только одна женщина-директор из 600 или 700 директоров, что есть в группе! Сегодня уже 20%. А еще через три или четыре года будет больше 30%. Корпоративная культура будет меняться очень быстро.
– (Смеется.) Думаю, да.
– (Смеется.) Правда.
– Студентом я мечтал выступать на Олимпиаде в соревнованиях по лыжам. Но недостаточно тренировался и не смог отобраться.
Однако лыжи я по-прежнему люблю, я президент Корейской ассоциации лыжного спорта (KSA) и вхожу в правление Международной федерации лыжного спорта (FIS). На этих должностях я отвечаю за развитие лыжного спорта в Корее. Лыжи – семейный вид спорта, он одинаково хорошо подходит и для мужчин, и для женщин. Мы тоже компания для всей семьи, так что такое сотрудничество очень хорошо для имиджа бренда.
– Надеюсь на это. Корея знаменита в первую очередь своим шорт-треком, но я думаю, что есть и еще виды спорта, где мы можем претендовать на одну-две медали, – например, в сноуборде.
В Пхенчхане я бываю регулярно – несколько недель назад мы принимали там очередную делегацию МОКа. Практически все стадионы уже готовы к Играм. Я знаю, что в марте в России пройдут президентские выборы, но Игры будут в феврале, и я надеюсь, что господин Путин приедет на них.
|
